В магазине — пакетик с одним маринованным огурчиком.

На экране ковбои рекламируют печенье.

Мороженое тридцати сортов, тридцати цветов. Лопаточкой дают попробовать.

Какие яблоки, какая картошка, какие помидоры! Тут невозможно представить себе те помидоры, какие мы знаем по нашим магазинам.

Смесь патриархального домоводчества с высочайше налаженным бытом, техникой и космическими масштабами всего, что тут творится. А для всех — привычная жизнь.

Одно не вполне понятно — зачем тут театр? И каким он должен быть на фоне всех этих бытовых совершенств, развлечений, праздников, красок, звуков и т. д. и т. п.? Словом, опять-таки — что им Гекуба?

Вспоминаю фильм про войны планет. в памяти остались только космические чудеса и взрывы. Но и американцы посмеиваются: технически совершенно, но бессодержательно.

На фоне невероятного материального богатства духовные всплески здесь столь же, наверное, нечасты, как и у нас. Только фон у нас совсем другой.

Взаимоотношения между официантом и посетителем — взаимоотношения абсолютно равных людей, один из которых сегодня хочет сделать приятное другому. Почему такие спокойные, неутомленные лица у официантов? Ведь они целый день работали! Никакого дурацкого дешевого оркестра, ни одной пьяной физиономии.

Удивительные чувства вызывают продавцы в магазинах. Они не подобострастны. Они любят свой товар, свой магазин, и им приятно, если тебе приятно. И это обыкновенная, нормальная профессиональная черта. Когда я покупал ботинки папе, молодой парень занимался со мной сорок пять минут. Он подробно узнавал, что мне нужно, мерил на меня, мерил на себя, что-то уносил и приносил. И я не ощущал неловкости. Почему мне должно быть неловко от того, что у моего папы больные ноги? Нет, тут готовы были ухаживать за человеком, у которого больные ноги, и мне просто не хотелось уходить, ей-богу!

А потом я покупал себе кофту и снял куртку и свитер. Продавщица поправила на мне рубаху, потрогала мои подтяжки и сказала, что они ей нравятся, хотя они и старые. В Америке сейчас стали делать менее удобные. Затем она долго обсуждала со мной, какой мне идет цвет и т. д. Когда наконец я купил кофту, она была счастлива. Это был не просто сбыт товара. Я все-таки режиссер и могу различить фальшь в поведении человека. Нет, это было простое человеческое общение. В магазине тихо, уютно, и продавщице интересен мой приход. И ей действительно правится кофта, которую она продает.